Послевоенное детство
Главный исполнитель советских патриотических песен Иосиф Кобзон, который у нескольких поколений ассоциировался с идеальным советским гражданином, в жизни «правильным» был не всегда.
Будущая звезда эстрады вырос в Донбассе, в кругу дворовой шпаны – в военное и послевоенное время по-другому и быть не могло. Самое настоящее дворовое детство, где поставленный удар был жизненной необходимостью. Полуголодные будни, один учебник на нескольких школьников, тряпичный футбольный мяч, секция бокса.
– Меня очень тяжело было обидеть, потому что я мог за себя постоять, – рассказывал Иосиф Кобзон. – Не так чтобы сразу по зубам, но, во всяком случае, особых вольностей по отношению к себе не допускал.
Воспитывали его тоже без лишних сантиментов.
– Однажды отец заметил, что я курил и спрятал зажженный бычок в кулаке. Он подошел и со всей силы сжал мою руку, пока окурок не прожег кожу. Сказал: «Хочешь курить – кури открыто, но этого чтобы я больше не видел», – делился певец.
Блатная романтика
Еще в детстве, начиная с 13 лет, Иосиф Давыдович набил себе несколько татуировок.
– Наколки сделал по дурости, о чем и жалею всю жизнь, – говорил артист потом.
Гостил у дедушки и бабушки в селе в Кировоградской области. Дворовые пацаны набивали будущему артисту татухи простыми швейными иглами, обмотанными нитками и обмакнутыми в синие чернила. Всё чуть не закончилось печально: пошла инфекция – и Кобзона еле спасли. В числе прочих будущий артист обзавелся самой популярной у советских зэков татуировкой «Не забуду мать родную». В шутку рассказывал, что мама сначала ругала его за «творчество» на теле, а когда повзрослевший артист удалил эту фразу, немного обиделась: «Сынок, стал знаменитым и забыл мать родную?»
На другом плече он выколол орла, изображение которого тоже имело свою однозначную расшифровку: «Отомстил всем за измены».
Третье тату – еще один реверанс в сторону моды тех лет: на пальцах юный Кобзон выбил кольцо и инициалы своих закадычных друзей Вовы и Лёни.
Позже из наколок молодости народный артист оставил только орла, остальные вывел.
С бандитами на «ты»
Кобзон никогда не терял связь с Донбассом: на родине его уважали и представители элиты, и простые люди, и криминал. Известно как минимум несколько эпизодов, когда певец в статусе главной знаменитости региона участвовал в урегулировании больших бизнес-споров и криминальных разборок.
Одна из фраз Кобзона даже вошла в местный фольклор. В начале 90-х годов в Донецке происходил силовой передел собственности. Иосиф Кобзон приезжал в Донбасс как «делегат» от московских авторитетных представителей, которые тоже хотели участвовать в дележе пирога. Во время переговоров один из донецких бандитов заявил, что «ему по …!» На что Кобзон ему ответил: «Сынок, по … бывают только болотные сапоги!»
Сын донбасского политика Евгения Щербаня рассказывал, что Иосиф Кобзон участвовал в решении спора их семьи с украинским олигархом Ринатом Ахметовым. Причем третейским судьей выбрал Кобзона именно миллиардер.
– Наша претензия была – миллиард долларов, – рассказывал позже Щербань-младший. – Когда Иосиф Давыдович увидел этот документ и цифру, он сказал: «Да, это серьезный разговор». Через некоторое время добавил: «Да, нужно заниматься, но я ругаться с Ахметовым не буду».
«Неля, ты – наркобаронша!»
В 1994 году в газете Washington Post вышла статья, где Кобзона назвали «царем русской мафии» – одним из главарей криминального спрута. После этого Кобзону аннулировали мультивизу в США. Иосиф Давыдович не спасовал – подал в суд на газету и госдеп США.
В 2000 году ему дали визу с пометкой «только в составе делегации». В 2001-м мэтр российской эстрады вновь решил посетить США, но в посольстве получил отказ. Тогда же ЦРУ официально объявило о том, что их агент нашел в мусорном ведре одной из гостиниц Пуэрто-Рико, где Кобзон действительно был, телефон криминального авторитета Япончика на спичечном коробке. Спецслужбы решили, что Кобзон отправился в Латинскую Америку для встречи с колумбийскими баронами и держал связь с Япончиком как боссом сделки. Сам же певец прокомментировал, что вообще никогда не пользуется спичками. Но жене своей в шутку сообщил:
– Теперь, Неля, ты – наркобаронша! Друг мафии
Друг мафии
Слухи о криминальных связях Иосифа Кобзона ходили с 90-х годов. Сам певец ничего не отрицал и даже подогревал ажиотаж своими комментариями, что дружит и общается с разными людьми. Он ведь пел не только на концертах МВД, но и на «бандитских корпоративах». Сохранилось немало фоток Кобзона с авторитетами: Вячеславом Иваньковым (Япончиком), Алимжаном Тохтахуновым (Тайванчиком), Отари Квантришвили, Анзори Кикалишвили, с которыми, как считается, Кобзона могла связывать не только любовь к музыке.
Сам артист был уверен, что версию про Кобзона-мафиози запустили пиарщики Ельцина в разгар его конфликта с Лужковым, чтобы скомпрометировать столичного мэра, к которому был близок «крестный певец».
В 1999 году на Кобзона было совершено покушение: взрывчатку мощностью 5 кг тротила заложили возле его офиса недалеко от Кремля. Его биографы насчитывают еще как минимум две попытки убийства – многовато для эстрадного исполнителя.
Назвал Басаева «мелкой сошкой»
Кобзона было за что уважать в мире, где выше всех качеств ценится сила: певец девять раз летал в Афганистан, выступал в Чернобыле почти сразу после катастрофы, вошел в здание, захваченное террористами во время мюзикла «Норд-Ост», и вывел несколько человек.
– Ни для моих близких, ни тем более для меня это не выглядело каким-то подвигом. Для всех, кто знает меня, это было нормально. И напротив, было бы ненормально, если бы я туда не пошел… Так что не надо делать из меня героя! – просил сам Кобзон.
Переговорные таланты артиста использовали и в других кризисных ситуациях. Он дважды приезжал к Шамилю Басаеву и даже осмелился бросить головорезу: «Если бы люди не попросили, я бы к тебе не приехал, ты для меня – мелкая сошка!» в ответ на басаевскую фразу: «Если бы ты не был гостем, расстрелял бы тебя на месте!»
Но никаким мафиози он себя, конечно, не считал. Переживал по поводу слухов об этом и называл их расплатой за популярность.
– Я живу в стране, где я фигура достаточно заметная, моя фамилия не Иванов, моя фамилия Кобзон, – сказал артист журналисту из Америки Владимиру Козловскому. – Если хотя бы что-то из того, что было напечатано, соответствовало действительности, вы бы сидели в моем офисе сейчас, я бы с вами разговаривал?